Неточные совпадения
— Ну, ты никогда этак не кончишь, — сказал Илья Ильич, — поди-ка к себе, а счеты подай мне завтра, да позаботься о
бумаге и чернилах… Этакая
куча денег! Говорил, чтоб понемножку платить, — нет, норовит все вдруг… народец!
Он с живостью собрал все
бумаги,
кучей, в беспорядке сунул их в большой старый портфель — сделал «ух», как будто горбатый вдруг сбросил горб, и весело потер рука об руку.
За пазухой, по обыкновению, был целый магазин всякой всячины: там лежала трубка, бумажник, платок для отирания пота и
куча листков тонкой, проклеенной, очень крепкой
бумаги, на которой они пишут, отрывая по листку, в которую сморкаются и, наконец, завертывают в нее, что нужно.
Тут стояло двое-трое столовых часов, коробка с перчатками, несколько ящиков с вином, фортепьяно; лежали материи, висели золотые цепочки, теснились в
куче этажерки, красивые столики, шкапы и диваны, на окнах вазы, на столе какая-то машина, потом
бумага, духи.
На письменном столе, кроме
бумаг и конторских книг,
кучей лежали свернутые трубочкой планы и чертежи, части деревянной модели, образчики железных руд, пробы чугуна и железа и еще множество других предметов, имевших специально заводское значение.
— Вот все вы так: помаленьку да помаленьку, а я этого терпеть не могу. У меня, батенька, целая
куча новых проектов. Дела будем делать. Едва уломал дурака Шахму. Стеариновый завод будем строить. Шахма, Малыгин и я. Потом вальцовую мельницу… да. Потом стеклянный завод, кожевенный,
бумагу будем делать. По пути я откупил два соляных озера.
Тот подал ему целую
кучу пакетов. Калинович с пренебрежением перекидал их и остановился только на одной
бумаге, на которой была сделана надпись в собственные руки. Он распечатал ее, прочитал внимательно и захохотал таким странным смехом, что все посмотрели на него с удивлением, а Настенька даже испугалась.
Выбор пьес был известный — вальсы, галопы, романсы (arrangés) и т. п., — всё тех милых композиторов, которых всякий человек с немного здравым вкусом отберет вам в нотном магазине небольшую кипу из
кучи прекрасных вещей и скажет: «Вот чего не надо играть, потому что хуже, безвкуснее и бессмысленнее этого никогда ничего не было писано на нотной
бумаге», и которых, должно быть, именно поэтому, вы найдете на фортепьянах у каждой русской барышни.
Он был холост. Жил одиноко, в небольшом номере в доме Мосолова на Лубянке, поближе к Малому театру, который был для него все с его студенческих времен. Он не играл в карты, не
кутил, и одна неизменная любовь его была к драматическому искусству и к перлу его — Малому театру. С юности до самой смерти он был верен Малому театру. Неизменное доказательство последнего — его автограф, который случайно уцелел в моих
бумагах и лежит предо мною.
Он сидел на полу и в огромный ящик укладывал свои пожитки. Чемодан, уже завязанный, лежал возле. В ящик Семен Иванович клал вещи, не придерживаясь какой-нибудь системы: на дно была положена подушка, на нее — развинченная и завернутая в
бумагу лампа, затем кожаный тюфячок, сапоги,
куча этюдов, ящик с красками, книги и всякая мелочь. Рядом с ящиком сидел большой рыжий кот и смотрел в глаза хозяину. Этот кот, по словам Гельфрейха, состоял у него на постоянной службе.
Андрей Филиппович заключил тем, что сделал новоприбывшему скорый прилично-увещательный жест, а потом немедленно углубился в сущность разных
бумаг, которых перед ним была целая
куча.
Я кое-как, наскоро, сунул все мои
бумаги и всю мою
кучу золота в постель, накрыл ее и вышел минут десять после Полины. Я был уверен, что она побежала домой, и хотел потихоньку пробраться к ним и в передней спросить у няни о здоровье барышни. Каково же было мое изумление, когда от встретившейся мне на лестнице нянюшки я узнал, что Полина домой еще не возвращалась и что няня сама шла ко мне за ней.
Грохольский, розовый, возбужденный, двигая всеми членами, выложил пред Бугровым
кучу пачек,
бумаг, пакетов.
Куча была большая, разноцветная, пестрая. В жизнь свою никогда не видал Бугров такой
кучи! Он растопырил свои жирные пальцы и, не глядя на Грохольского, принялся перебирать пачки кредиток и бланки…
Но мы оставим на время и Кишенского, как оставили артиста, и поспешим к позабытой нами Глафире Васильевне, которая во все это время, как мы окидывали беглым взором операции наших достойных деятелей, продолжает оставаться сидя в своей постели пред ларцом, из которого на ее колени высыпана
куча пестрых листков почтовой
бумаги.
— Нет, именно потому-то мне и должно ехать, — отвечала Глафира и, выдвинув мизинцем из
кучи не убранных еще со стола
бумаг листок, проговорила...
Я сидел на стуле сзади всех, беспокойно насторожившийся, давил внутреннюю дрожь и ощупывал оттопырившиеся карманы: в одном было два куска булки, — питаться нам всем первое время после пожара, в другом —
куча вырезанных из
бумаги и раскрашенных мною солдатиков: если наш дом сгорит, я буду продавать на улице этих солдатиков и таким образом кормить семью.
Газетные листы, исписанная и рваная
бумага, пухлые книжки журналов — все это представилось ему чем-то до крайности надоедливым, ненужным, почти бессмысленным. Все это было точно
куча залежавшихся булок, без вкуса и цены. Книжки разрезаны,
бумага исписана, газеты запачканы; никто об этом не помнит, а всего менее тот, кто писал. И валяется теперь на столе одна бесформенная груда, с которой Лука Иванович просто не знал, как справиться.
Она подожгла
бумагу, платье, белье, сваленное ею в
кучу, затем выбежала на двор и, набрав в полуразрушенных сараях соломы и щепок, снова вернулась в дом, разбросала этот горючий материал по комнатам и тоже подожгла.
В комнате, которую занимал Борис Петрович Ильяшевич, был сделан самый тщательный обыск, но кроме белья и платья, да сибирского мягкого чемодана, ничего найдено не было.
Бумаг не оказалось совершенно, и лишь в печке найдена была
куча пепла, указывавшая, что Ильяшевич перед поездкой в тайгу сжег какие-то
бумаги.
На вопрос мой, где он их приобрел, он сообщил мне, что ему принес их на святках в
куче разной
бумаги какой-то неизвестный хмельной шпанец с огромным кинжалом и, обменив на яствия, сознался, что слимонил эти
бумаги из библиотеки Эскуриала во время бывшего там в прошлом году пожара.